Вот только огневые позиции на порядочном расстоянии от берега, и на то были серьезные причины. Хотя будет отлив, японские канонерки отойдут от берега на две, а то и три версты, собственную пехоту они вряд ли поддержат эффективным огнем – средства связи не те, нет сейчас компактных радиостанций. Да и артиллерия на японских кораблях старая, и канониры не очень хорошо подготовленные, ведь лучших людей забирали на эскадры адмиралов Того и Камимуры, как он знал. Однако в бою всякое бывает, и подставить под убийственный огонь тяжелых пушек свои легкие орудия Фок категорически не желал. Пододвинуть батареи ближе означало риск накрытия, а его лучше не допускать, самураи могут сдуру и попасть.

На марше Александр Викторович всматривался в лица солдат и офицеров, мысленно радуясь: на лицах не наблюдалось никакого уныния, даже улыбки появлялись в предвкушении схватки. И появилось понимание, почему гарнизон Порт-Артура продержался столь долго в осажденной крепости, отбивая кровопролитные штурмы один за другим. Призванных из запаса степенных бородачей, о которых много писали участники Маньчжурской кампании, в полках его дивизии было немного, едва десятая часть, а то и меньше, и в основном на нестроевых должностях. Практически все нижние чины в ротах были молодыми и крепкими парнями, не больше двадцати пяти лет от роду – прекрасный человеческий материал как по здоровью, так и по психологическому состоянию. А такие будут хорошо воевать, главное, обеспечить им нормальное довольствие.

Еще одно открытие удивило его в первый же день – он понял, почему в Квантуне не было конницы, лишь 4-я сотня Верхнеудинского казачьего полка. Все дело в том, что имелись полковые охотничьи команды – пешая и конная, более двух сотен отборных солдат, крепких и смышленых. Полноценная отборная полурота и полуэскадрон, к тому же усиленные. Именно такие команды обеспечивали постоянное наблюдение над побережьем, чтобы успеть известить о попытке вражеского десанта.

Кроме того, Александр Викторович за сутки до этого наступившего «дня Ч», который он так ожидал, приказал отобрать из китайцев подходящие кандидатуры, по два десятка на каждую роту, в качестве дополнительных санитаров. Вынос раненых солдат с поля боя – первостепенная задача, особенно когда каждый штык важен…

– Ваше превосходительство, я тебе тут чайку принес. – Денщик разбудил задремавшего на лавке генерала.

– Чай – это хорошо, Кузьмич, горяченького хлебнуть.

Александр Викторович воодушевился, взял исходящую паром жестяную кружку и осторожно отпил из нее – широкая ручка согрела пальцы. Сделав глоток, он поставил кружку рядом с собой на лавку, застегнул на шинели пуговицы – от моря тянуло холодом и сыростью. И неожиданно пришла мысль, которую он тут же озвучил, обращаясь к старому солдату:

– Как тебе наше воинство?

– А ничего, драться крепко будут, – пожал плечами денщик. – Но все же пожиже наших будут. Как вспомню тот перевал, в мороз, по снегу и камням пушки втаскивали, так до сих пор дрожь пробирает. А эти вояки едва двадцать верст сегодня прошли, и ножки у них устали, попадали. Точно тебе говорю: пожиже они, но драться хорошо будут, дух в них воинский имеется. Эх, наш бы Волынский полк сюда, дали бы жару косоглазым!

– Не хвались, на рать идучи, – буркнул Фок и закряхтел.

Ночь стоит хоть глаза выколи, а транспортов на море десятки. Прекрасные цели для торпед. Вот только не отправят сюда флотские в атаку миноносцы из Порт-Артура, ни тогда, ни сейчас. История повторится. Моряки после гибели адмирала Макарова каждого чиха боятся. Придется драться в одиночку, но есть пехота и пушки, а потому не нужно сожалеть…

Глава 11

– Неужели одну из «собачек» поймали? – Алексеев с нескрываемым злорадством ухмыльнулся, но тут же мотнул головой, отвечая самому себе на заданный вопрос. Наместник хорошо знал корабельный состав японского флота, а потому, приглядевшись ко второму японскому кораблю, полыхающему ярким костром, подытожил уже громким голосом, обращаясь к стоявшим в боевой рубке «Баяна» офицерам. – Похоже, господа, это «Акицуца», либо «Сима», либо похожий на него «Акаси»…

Евгений Иванович знал о чем говорил: японский двухтрубный крейсер вряд ли был из отряда быстроходных больших крейсеров, прозванных русскими моряками «собачками» за то, что постоянно несли дозорную службу у Артура, как будто псы, что-то вынюхивали. И вооружены они были весьма прилично, почти не уступали «Баяну», те же две восьмидюймовые пушки в носу и на корме да полдесятка скорострельных 120-мм орудий по каждому борту. Так что будь перед ними «Такасаго» или «Касаги», шел бы бой почти на равных, а не это сладостное для души, практически библейское избиение младенцев.

Корпус «Баяна» содрогнулся в очередной раз – крейсер дал полный залп, два восьмидюймовых и четыре шестидюймовых снаряда отправились в недолгий полет. Японский корабль горел, представляя собой великолепную цель, промахнуться в которую с десяти кабельтовых, всего-то одной морской мили, было невозможно – фактически стрельба шла в упор. А вот ответных попаданий немного, от каждого русский броненосный крейсер только слегка вздрагивал – калибр явно не восемь дюймов, а 120-мм пушка, вряд ли больше. Хотя пару раз ощутимо тряхнуло, чувствительными оказались прилеты шестидюймовых «подарков».

– «Тацута» тонет, «Аскольд» ее в море затоптал!

– Или «Чихайя», – сварливо отозвался капитан «Баяна» Вирен, он во всем любил точность и порядок. – У японцев два двухтрубных авизо, похожих друг на друга.

– Один хрен, кого потопим, главное, что два вражеских крейсера, и неважно, как они называются!

Понятное дело, что наместника, да еще полного адмирала, никто не решился поправить. Да и зачем? Формально Евгений Иванович полностью прав. Авизо, то есть посыльное судно, относилось к типу небронированных крейсеров, водоизмещением полторы тысячи тонн, как тот же старый «Забияка», но новой постройки и со скоростью двадцать узлов. И вооружены они были двумя 120-мм пушками да полудюжиной 47-мм мелкокалиберных скорострелок, абсолютно бесполезных против бронированного корабля и опасных лишь для маленьких миноносцев.

Построенный в Германии «Аскольд» был вчетверо больше своего противника по водоизмещению, плюс четыре узла превосходства в скорости, броня и, главное, огромное превосходство в бортовом залпе из семи 152-мм и шести 75-мм пушек. Так что немудрено, что боя фактически не было – противостоять русскому крейсеру его противник просто не мог и был за четверть часа превращен в полыхающий костер, который погас, стоило авизо повалиться на борт и уйти под воду.

«Сума» или «Акаси» еще держался на воде, хотя полыхал от носа до кормы. Из его двух 152- и трех 120-мм пушек, которыми он стрелял в начале схватки на один борт, были заметны вспышки только одного орудия. И то раза два за три последних минуты.

Надо отдать должное японским морякам: они отчаянно сражались, стараясь прикрыть конвоируемые транспорты. Но вся их отвага оказалась бесполезной. К трем «толстым купцам» уже направился крейсер «Новик» с двумя «соколами» 2-го отряда. Имея вдвое больший ход, они легко нагнали удирающие транспорты. И темноту ночи на горизонте вскоре разогнала вспышка пламени от мощного взрыва…

– Ваше высокопревосходительство! Радиограмма с «Новика»: потопили три транспорта и малый миноносец. С норда приближаются вражеские корабли, открыли огонь из восьмидюймовых пушек!

Алексеева пробрала невольная дрожь: все правильно, гибнущие японцы успели передать радиограмму, и на помощь адмирал Того сразу отрядил серьезные силы. Это не какие-нибудь «собачки», скорее броненосные крейсера, бортовой залп которых весит вдвое больше против «баяновского». Связываться с таким противником себе дороже, и в бегстве нет ничего зазорного – свое дело русские крейсера сотворили, достигнута первая победа в этой войне над японцами, а она дорогого стоит.

– Роберт Николаевич! Курс на Артур, ход двадцать узлов! Поздравляю вас, господа, с первой победой! Мы утопили два крейсера и миноносец, а с ними три транспорта, набитых боеприпасами и войсками. Теперь надо отходить и надеяться, что наши миноносцы также успешно атаковали неприятеля у Бицзыво! Передать приказ на корабли: идем обратно, возвращаемся с победой. «Соколам» выловить японцев для допроса, а остальных пусть спасают корабли Того, они на подходе…